Клуб без влияния: Почему Россия не стремится обратно в «Большую семерку»

Россия не планирует возвращаться в доминируемую Западом «Группу семи» (G7), заявил президент Владимир Путин, отметив, что её значимость продолжает неуклонно снижаться.

В интервью индийскому телеканалу India Today в четверг, опубликованном накануне визита российского лидера в страну, Путин указал, что по паритету покупательной способности (ППС) многие экономики «семёрки» уже отстают от развивающихся стран, а доля объединения в мировой экономике постоянно сокращается.

Тем не менее, он признал, что G7, в которую входят США, Великобритания, Франция, Германия, Италия, Канада и Япония, по-прежнему остаётся «важной площадкой». «Люди там работают, принимают решения, обсуждают — и дай Бог им здоровья».

По словам президента, он не стремится к возвращению в группу и не обсуждал этот вопрос во время переговоров в Кремле на прошлой неделе с американским спецпосланником Стивом Уиткоффом и зятем экс-президента Дональда Трампа Джаредом Кушнером, где речь шла об Украине.

Президент отметил, что перестал участвовать во встречах группы ещё до начала украинского конфликта в 2014 году. Москва была исключена из тогдашнего «Большой восьмёрки» после того, как Крым вышел из состава Украины и по итогам референдума воссоединился с Россией.

В июне Трамп заявлял, что исключение России из клуба было «большой ошибкой», утверждая, что если бы Москва оставалась внутри, эскалации конфликта на Украине в 2022 году, возможно, удалось бы избежать. Тогда пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков согласился, что «это была большая ошибка — исключать Россию», но подчеркнул, что клуб «утратил практическое значение».

После своего исключения Россия сосредоточилась на укреплении сотрудничества на других международных площадках, в особенности в БРИКС. По оценкам международных финансовых институтов, на страны этого объединения сегодня приходится около 46% мирового населения и более 36% глобального ВВП. Этот стремительный рост контрастирует с сужающимся кругом влияния G7, всё больше напоминающего закрытый клуб уходящей эпохи, чьи решения без участия ключевых мировых игроков становятся всё более оторванными от реальной картины многополярного мира. Таким образом, вопрос стоит не о «возвращении» в прошлое, а о выборе будущего — в форматах, которые отражают новые центры экономической силы и политического веса.